Даши о жизни после смерти
В семейных альбомах Даша улыбается, держа в руках голубя. Егор Захаров. Маятник можно использовать лишь для благих целей. Более того, неудачи в личной жизни преследуют еще и двух сестер Таши.
Как узнать, когда наступит срок её нового рождения на Земле? Смогу ли я снова взять её в свой дом при моей нынешней жизни? Получится ли это у меня? И реально ли это вообще? Для меня это были непростые вопросы. И никто из живущих на Земле не мог помочь мне.
Для считывания информации, которую нельзя получить традиционными методами, я давно пользуюсь маятником. Этой технологии меня обучила случайная попутчица, когда мы с женой, тогда счастливые молодожёны, ехали в купейном вагоне в Карпаты кататься на лыжах и отмечать отложенный на полгода медовый месяц.
Маятник в моих руках заработал сразу. И только много лет спустя я узнал, что маятник — не игрушка, и с его помощью можно узнавать о многом. Например, измерять артериальное давление без тонометра себе и близким, искать под землёй источники воды, находить под половицами лаги при ремонте деревянного пола в квартире, когда шляпки гвоздей не видны и не определяются даже с помощью магнита.
Посредством маятника можно получить информацию, которую невозможно извлечь никаким иным путем. Каким бы волшебством, фантастикой или чародейством это ни казалось, но маятник в нашем мире реально работает. И это главное. Остальное для меня не важно. Маятник считывает сведения с энергетических структур, что позволяет эффективно добывать информацию из самых глубин нашего подсознания и переносить её в сознание.
Также маятник работает и в обратном направлении, что обеспечивает возможность установления диалога, то есть двунаправленного потока информации.
Возможности маятника практически безграничны. Но, как и любой инструмент, он требует неустанной практики и терпения. Главное при работе с маятником — это правильно формулировать вопросы. В качестве маятника я использую обручальное кольцо, подвешиваемое на нитке длиной около 15 или 20 сантиметров, которую накручиваю на фалангу указательного пальца правой руки.
Кольцо я никогда не снимаю, и оно давно уже согласовалось с моими вибрациями.
У меня есть ещё один маятник, сделанный из дерева. Это горошина диаметром около двух сантиметров, сквозь которую пропущена обычная нить. Но он работает хуже. Наверное, оттого, что хранится в ящике стола и редко бывает в моих руках. Первое маленькое отступление. Как работать с маятником. Лучше всего работать с маятником в одиночестве.
Хотя, у меня получалось и в присутствии сына извлекать нужную мне информацию, когда мы с ним вместе ремонтировали пол в квартире. Спрашивать маятник следует только о том, что вас действительно интересует.
Второе маленькое отступление. Как работает маятник. Висящий на нити маятник приводят в действие неосознанные движения руки. Наше подсознание воздействует на мускулы руки, заставляя их реагировать на полученные импульсы. По сути, маятник лишь усиливает реакцию, которая без того была бы почти незаметна. Поэтому можно утверждать, что ответы приходят к нам из глубин нашего подсознания.
А если считать, что структурная комбинация сознания и подсознания каждого индивидуума представляет собой своего рода «пучность» в огромном мыслящем поле Мироздания, или, другими словами, мы связаны непосредственно с космическим сознанием, то следует признать, что сведения могут поступать из любого «узла» грандиозной Сети Создателя.
Ибо каждый из нас — крохотная часть самого Творца, и мы с ним находимся в постоянном контакте. Хотим мы того или нет, но каждый из нас открыт для «прочтения», и о нас «там» всё очень хорошо известно. Следовательно, мы можем задать маятнику любой вопрос. И на него всегда получим ответ, содержащий точные сведения из «божественной базы данных». Наилучший результат получается только в том случае, если мы действительно нуждаемся в ответе.
Третье маленькое отступление. Некоторые правила обращения с маятником. Никогда не следует использовать маятник без особой на то надобности. Если есть возможность принять решение самостоятельно, или получить информацию из земных источников, то не стоит пользоваться маятником. Перед началом работы с маятником следует освободиться от посторонних мыслей и житейских проблем, т. Помните, что ваш ум, ваше сознание и подсознание в этой работе выполняют роль периферийного компьютера, который устанавливает удалённое соединение с главным, «божественным компьютером».
Нельзя задавать один и тот же вопрос дважды за время «сеанса связи». Это всегда порождает сомнения. Как результат — возникают нарушения в «транспортирующем механизме» сеанса.
Следует доверять тем ответам, которые дает маятник. По окончании сеанса не забудьте поблагодарить собеседника на «той» стороне несмотря на то, что он вряд ли похож на благообразного седенького старичка, сидящего на облачке с арфой в руках с утиными крылышками за спиной и нимбом над головой. Маятник можно использовать лишь для благих целей. Не разрешайте другим людям пользоваться вашим маятником.
Он настроен исключительно на своего хозяина. Нельзя допускать, чтобы чужая энергия смешивалась с вашей. Если вы долго не работали с маятником, или начинаете впервые, то маятник следует «откалибровать». Спросите, какое движение маятника будет означать «Да». Маятник его покажет запоминайте! Далее, поинтересуйтесь, какое движение будет означать «Нет».
Также следует выяснить реакцию маятника в случаях «Не хочу говорить» и «Не знаю». Итак, продолжим нашу историю. Первые «сеансы связи» я начал проводить спустя две недели после смерти любимицы Даши.
Мне хотелось «застолбить», обозначить «там» своё желание вновь взять Дашуню в свой дом. Чтобы те верховные сущности, которые плетут паутину связей судеб людей и животных, вовремя узнали о моём стремлении. В конце декабря года состоялся такой разговор.
Вопрос: Здравствуй. Скажи, пожалуйста, могу ли я спросить про свою кошку Дашу? Ответ: Да. Вопрос: Она снова будет котёнком? Вопрос: Даша будет беспородной кошкой? Вопрос: Хочет ли Даша прожить ещё одну жизнь на Земле со мной? Вопрос: Я смогу взять её снова в своём нынешнем воплощении?
Ответ: Не хочу отвечать. Следующий разговор состоялся спустя примерно месяц после первого. Вопрос: Я могу спросить про свою кошку Дашу? Вопрос: Когда она снова родится на Земле, то она будет котиком?
Ответ: Нет. Вопрос: Она снова будет кошечкой? Вопрос: Хочет ли Даша снова со мной прожить новую жизнь? Вопрос: Смогу ли я взять её при своём нынешнем земном воплощении? Затем, на протяжении более чем полугода, до середины лета го, диалоги строились таким образом. Могу ли я спросить про свою кошку Дашу? Вопрос: Хочет ли Дашенька снова со мной прожить новую жизнь? Вопрос: Я могу узнать, когда снова родится Дашенька на Земле? Вопрос: Смогу ли я снова взять её при своём нынешнем земном воплощении?
Неожиданно в конце лета изменился характер получаемой информации. Впервые я получил другой, несколько более обнадёживающий ответ. Вопрос: Могу ли я спросить про свою кошку Дашеньку? Вопрос: Я могу узнать, когда вновь Даша родится на Земле? Вопрос: Дашенька родится вновь в текущем году?
Вопрос: Дашенька родится в следующем году? Вопрос: Смогу ли я снова взять её для воспитания при своём нынешнем воплощении? Спустя несколько недель ответы зазвучали уже по-иному. Вопрос: Я хочу спросить про свою кошку Дашеньку. Я могу поговорить про неё? Вопрос: Хочет ли Даша вернуться ко мне в новую жизнь при моём нынешнем воплощении? Вопрос: Я смогу взять Дашеньку при своём нынешнем воплощении? Вопрос: Я могу узнать, в каком году она родится?
Вопрос: Это произойдёт в нынешнем году? Вопрос: Она родится в следующем году? Вопрос: Я могу узнать время её рождения? Вопрос: Я могу узнать, когда я смогу встретиться с Дашей?
Вопрос: Это произойдёт в январе следующего года? Вопрос: Это произойдёт в феврале? Вопрос: Это произойдёт в марте? Вопрос: Это произойдёт в апреле? Вопрос: Это произойдёт в мае следующего года?
Вопрос: Это произойдёт в июне? Вопрос: Это произойдёт в июле?
Вопрос: Это произойдёт в августе? Вопрос: Это произойдёт в сентябре? Вопрос: Это произойдёт в октябре? Вопрос: Это произойдёт в ноябре? Вопрос: Это произойдёт в декабре?
Наконец-то я услышал то, чего так долго добивался. Но каким образом я сумею найти свою любимицу? Когда-то давно я читал, что в понятие «рождение в материальном теле» у нас на Земле и «там» вкладывается разный смысл.
Мы, земляне, дату рождения определяем с момента появления из материнской утробы. В Тонком мире под рождением на Земле понимается момент связывания души с материальным телом. По какому из вариантов мне следует вести отсчёт времени, чтобы не ошибиться с началом поисков, с возобновлением диалога?
Прошло несколько месяцев. В начале марта года состоялся такой разговор. Я хочу спросить про свою кошку Дашу. Скажи, пожалуйста, она уже родилась? Вопрос: Я смогу взять её для того, чтобы она прожила новую жизнь со мной? Вопрос: Как я с ней встречусь? Мне предложат котёнка мои знакомые? Вопрос: Я заберу её в апреле? Вопрос: Я заберу её в мае? Вопрос: Я заберу её в июне? Вопрос: Скажи, пожалуйста, я заберу Дашу в первой декаде мая?
Вопрос: Я заберу её во второй декаде мая? Вопрос: Я возьму Дашеньку в третьей декаде мая? Вот это да! Я уже весь жил в напряжении, так как очень боялся, что неожиданно может что-нибудь пойти наперекосяк, и у меня ничего из моей затеи не получится. И вот, 30 апреля года нас раньше отпустили с работы.
С обеда, в честь предстоящей череды праздников. Во многих комнатах предприятия организовались стихийные и запланированные посиделки, и руководство в предвкушении длинных выходных быстро закруглило бесполезный рабочий день. А мне вечером ещё предстоял визит к стоматологу. Образовалось окно в полтора-два часа, и я подумывал о том, что следует сгонять в центральный магазин товаров для животных за препаратом, который накануне выписал ветеринар в профилактических целях для моих двух кошек.
Но не уберёг Отец Небесный девочку от дифтерита. Однажды в те дни Сергей Борисович, застав жену на коленях перед иконами с благодарственной молитвой, не удержался: «За кого благодаришь!? За дочь?! Смерть малютки сблизила супругов сильнее, чем прожитые вместе годы. До Дарьи для чёрного гусара женщины вне родственного круга делились на предназначенных для утех и для женитьбы. С Дарьей Фроловной и Сергеем Борисовичем произошла самая обыкновенная история.
Восемнадцатилетняя, зрелых форм девушка, обладающая внешностью неброской, но приятной тёплым выражением золотых глаз и какой-то осязаемой на расстоянии физической и нравственной чистотой. И тридцатичетырёхлетний, с мужественным лицом и романтической сединой, скажем, художник. Эта пара оказалась в одно время на ограниченной, лишённой конкурентов с той и другой стороны территории при обстоятельствах, благоприятных для возникновения интереса друг к другу.
Логика событий в белёвском доме развивалась для девицы Скорых и заезжего жильца в одном направлении. Медовый месяц прошёл у Даши и Сергея на облучке дормеза от рассвета до заката с небольшим отдыхом в укромном месте в полдень да в ночных шалашах.
Вспоминая совместно прожитые годы, супруги в лад выделяли дни изнурительного бега из Белёва в Красноуфимск, как самые радостные в их жизни. Ни разу муж не слышал упрёков от жены. Конечно, временами ей приходилось нелегко. Но ему некогда было присматриваться к ней, прислушиваться к её голосу. Он нёс царскую службу, был бессменным часовым на посту, определённом для ротмистра Александрийского полка императором Александром летом года.
Ведь приказа о своём увольнении гусар так и не видел. Мысленно он продолжал называть себя ротмистром. Не столько сама эта служба отнимала силы Сергея, сколько необходимость хранить тайну, представляться частным лицом, профессиональным художником, искать выходы из сложных положений, даже с женой быть постоянно начеку. Но однажды он понял: Даша никогда ни о чём, что поставит его в тупик, не спросит, не вынудит его изворачиваться, лгать. Понимание этого принесло ему огромное облегчение.
Если бы ему предложили ответить одним словом на вопрос, «какая у вас жена, сударь? Голоса нечасто оживляли избу Скорых. Поскрипывали половицы от лёгких шагов хозяйки, исполнявшей свою женскую работу, да переминался с ноги на ногу Сергей Борисович у мольберта, не отвечая на попытки сверчка завести беседу.
Художник работал углублённо, разговоры ему мешали. Только Даша и не нуждалась в них. Она и без слов слышала родного человека, знала, когда он хочет чаю или мысленно ищет набитую табаком трубку, или испытывает какое-то недомогание, но никак не может оторваться от полотна.
Бывало, проходя мимо крутой лестницы, ведущей из сеней наверх, в мастерскую, окликнет: «У тебя изжога? Сейчас принесу яблоко, потерпи, милый». Даше достало сил стать ему опорой во дни кризиса в его отношении к Фёдору Кузьмичу. С бессменным охранителем загадочного старца случилось то, что должно было рано или поздно случиться под воздействием крайней усталости и безвыходного, отупляющего однообразием бытия. В то время известность седобородого, как «святого отшельника», раскаявшегося бродяги, стала распространяться с томской окраины на всю округу.
Став признанным за Уралом живописцем, Сергей Скорых по-прежнему ощущал себя офицером на службе. Особенностью её была присяга верности не только лицу, которому он присягнул, но и делу, общему для повелителя и подчинённого. Только что за общее дело связывает его с Фёдором Кузьмичом, даже если под маской старца скрывается бывший император?
Не царь! Частное лицо. Значит, служение ему превратилось в исполнение обязанностей лакея. Ради какой такой высокой цели? Где здесь интересы Отечества?
Никакого благородства в этом нет. Никакой пользы стране, народу. Каприз, и только! Это умозаключение освободило Скорых от почти религиозного преклонения перед фигурой, последние годы облачённой в неизменные рубаху и портки из грубого полотна и простонародный армяк, по погоде.
Ротмистр изо всех сил старался быть со старцем вежливым, но бывало, не мог скрыть раздражения. Старец заметил перемену в своём охранителе. Как-то, за обедом, при Даше, отозвался на какой-то прозрачный намёк своего опекуна на пустоту их существования: «Воля вольному.
Ты свободен, Серёжа». Наступила тягостная пауза. С недавних пор художник стал небрежно относиться к тайне. А Даша была наблюдательна. И стала догадываться, что Фёдор Кузьмич совсем не тот человек, за которого себя выдаёт. Но кто он? Ответа не было. За словами, произнесёнными старцем, открылся ей только очень несчастный человек.
Сергей встал из-за стола, поклонился. И поднялся в мастерскую. Старец не шевелился. Даша коснулась пальцами морщинистых и жёлтых, женственных кистей рук старого человека, сложенных одна на другой на краю стола перед тарелкой: «Что вас мучает, батюшка? Откройтесь, полегчает». Женщина не нашлась, что сказать. Проводив старца в его тесную обитель, она поднялась в мастерскую.
Муж сидел неподвижно перед чистым холстом с потухшей трубкой. Заговорил первым: «Что делать, Даша, как быть? Ты единственный близкий человек нашего дедушки.
Он нуждается в тебе, именно в тебе. Знаешь, служить тому, кто без тебя обречён на муки, возможно, на гибель, - наверное, самая большая удача в жизни.
Послужи ещё, до конца. Ты же сам не простишь себе, если покинешь одинокого старика. Я тебя знаю». После этого разговора мрачное настроение последних месяцев уже не возвращалось к Сергею Скорых. Не имело теперь значения, кто перед ним, Александр Павлович или рождённая воображением его фантомная тень.
Фёдор Кузьмич, в лёгком армяке, осилил крутую лестницу в мастерскую художника, бросил в сердцах, что не вязалось с обликом старца: «Полюбуйся, Серёжа!
Этого следовало ожидать. В пятнадцатом году, когда бежавший с Эльбы Бонапарт оказался в Париже, я… хочу сказать, император Александр имел удовольствие познакомиться с одним любопытным документом. Это был тайный сговор Лондона, Парижа и Вены о создании коалиции, направленной против России, их союзника.
У… у царя хватило благородства предать забвению этот документ. В присутствии растерянного Меттерниха он бросил бумагу в огонь камина со словами «не время вникать в дипломатические каверзы, забудем об этом».
Жаль, что бумага уничтожена. Публикация её сейчас пришлась бы кстати. Ведь чем эта девка куин и… как его?.. Их, видишь ли, не устраивает позиция Петербурга в дунайских княжествах. Это повод. Притом, весьма слабый, так как Россия согласилась вывести войска с Балкан. Причина же вечная — страх перед Россией. Нам завидуют — нашим просторам, нашим природным богатствам, стойкости большого народа. Всему завидуют». Осведомлённость отца Фёдора о тайнах закулисной дипломатии первой четверти века художника не удивила.
Старец нередко рассказывал о политических событиях прошлого с удивительными подробностями. Да так живо, изображая исторические фигуры в лицах, будто сам был участником судьбоносных игр музы Клио. Он словно переодевался в парадный генеральский мундир.
Образный в его устах русский язык легко заменялся отличным французским. Рассказчик пересыпал свою речь, всегда к месту, немецкими словами и фразами, цитировал классиков литературы и политических деятелей по публикациям. И удивительнее всего по частным письмам некоему адресату.
Создавалось впечатление, что безвестный бродяга в своё время общался, как сейчас с оборванцами чёрной слободы, со всеми этими коронованными Францами, Фридрихами и Георгами, с длинно нумерованными Людовиками, с Наполеоном. Выходило, он переписывался с мадам де Сталь, королевой Гортензией, с отставной императрицей Богарне. Напрашивался вывод о близком знакомстве «родства непомнящего» с Кутузовым и митрополитом Филаретом, с маршалом Мормоном, с казачьим генералом Платовым, с писателем Карамзиным.
Выходило, лично ему был «без лести предан» Аракчеев и просто предан Сперанский. Конечно, объяснить это можно было и художественной одарённостью старца создавать на удивление собеседника живые фигуры искусством и силой воображения. Однажды старец, по его словам, не помнивший, как оказался в заброшенном степном скиту, живописал въезд Александра I в столицу Франции на подаренном ему Наполеоном жеребце Эклипсе.
Какое страстное вдохновение у рождённого мужиком или мещанином, ну, пусть сыном степного помещика! Чтобы войти в экстаз такой силы, мало быть просто свидетелем события. Надо пережить его в себе как высшую цель жизни, вершину своего «я». И где подопечный ротмистра получил столь блестящее образование? Может быть, явился миру величайший актёр, мистификатор, ныне играющий роль человека святой жизни? Сергей Борисович не раз получал подтверждение последнему предположению. Бывало, Фёдор Кузьмич, осознав, что увлёкся перед слушателями, вдруг умолкал.
Величественный, с виду, старый вельможа вдруг превращался в смиренного старца. А ведь только что завораживал собеседника прекрасно организованной речью. Обычно таинственный мистификатор, произнося свои монологи, ходил из угла в угол помещения, прижав правую руку к груди, а палец левой засунув за неизменный витой поясок.
Как аркойный царь при жизни. Спохватившись же, присаживался на что попало. Сначала тропы к усадьбе, в которой жил старец, проложили простые томичи. Потом стали заглядывать к нему лица местного духовенства, мещане и купцы, чиновный люд и праздные дворянчики. Фёдор Кузьмич согласился с необходимостью отсеивать своих поклонников.
Настоял только на том, чтобы «пилигримы» не отбирались по сословным признакам: « Несть ни простолюдина, ни князя ». Пришло время, когда, ради беседы с почтенным старцем, в Томск стали наведываться представители высшего духовенства из Екатеринбурга и Иркутска, именитые граждане со всей Сибири. К берегам Томи двинулись толпами лапотные ходоки.
Старый кучер отгонял их от ворот метлой. Они стали собираться на противоположной стороне улицы, расселялись по соседям, неделями выжидая минуту, когда отец Фёдор появится в окне и благословит опускающихся на колени всех разом. Появились здесь и члены царской семьи. Разумеется, к старцу их допустили без промедления.
О чём беседовали сиятельные пилигримы и отец Фёдор, осталось тайной. Поговаривали, что некие великие князья оставили денег на корм старцу.
С заводика Фёдор Кузьмич давно ушёл. Какие-то рубли всегда были у него на милостыню, на свечи, а питался он по-прежнему за одним столом со Скорых. Расходы на платье были мизерными, ибо даже в лютые морозы бывший бродяга носил летний армяк, голову покрывал ватным треухом, голые кисти рук держал в карманах.
Непогода заставляла его менять мягкие суконные сапоги на тёплые. Во второй половине февраля телеграф донёс до сибирского города весть о внезапной кончине императора Николая I на пятьдесят девятом году жизни.
Официально причиной смерти называлась простудная лихорадка, но судачили о самоубийстве. Якобы за неделю до рокового исхода император получил телеграфную депешу о поражении русской армии под Евпаторией. Царь тяжело переживал неудачи Крымской кампании. Он уже осознал, к какой катастрофе они ведут Россию. Для самоуверенного, одержимого тщеславием самодержца легче было наложить на себя руки, чем признать свою вину. Можно ли было представить себе плачущего атланта, державшего на своих могучих, казалось ему, плечах обветшавшую конструкцию монархической Европы!
А он не скрывал слёз отчаяния, свидетельствовали придворные. Родился слух, будто лейб-медик Мандт признался адъютанту цесаревича, что император буквально вынудил его дать ему яд.
Николай умирал в страшных муках, лицо покрылось жёлтыми, синими и фиолетовыми пятнами, как при сильном отравлении. Слух подтверждался решением царской семьи хоронить почившего в закрытом гробу, как и его брата Александра.
Бывший чёрный гусар принял версию самоубийства. Если Фёдор Кузьмич и Александр Павлович - одно лицо, то разве подмена в Таганроге не была своеобразным самоубийством императора? Имя победителя Наполеона высечено на надгробном камне; для всего мира. За исключением редких сомневающихся, он мёртв. И вот сейчас — тайна покрывает конец брата. Вспомнились слова маркитантки на бивуаке под Парижем: « Будут два самоубийства царей и два цареубийства, на последнем и сама Россия во гроб ляжет … Чья же очередь?
И когда? Боже, спаси и сохрани Россию! Больше ничего значительного в последующие десять лет не произойдёт в жизни Сергея, сына Борисова.
Ему довелось принять участие в самых громких событиях века. Наконец, он стал тайным исполнителем воли императора Александра Павловича. Какой «послужной список»! Но лишь в самом начале несколько лет вписаны в него яркими чернилами. А потом более трёх десятилетий рутины, «карьера» бессменного часового при «родства непомнящем» - для окружающих. В интимной же беседе этот «непомнящий» способен был вызывать из прошлого, из небытия тени вершителей судеб мира, оживлять дела давно минувших дней , которые изменили Европу.
Тихая кончина старца Фёдора Кузьмича отозвалась печальным народным эхом по Зауралью. Да и в европейской части России не прошла незамеченной. Случилось это 20 января года. Старцу шёл восемьдесят седьмой год жизни, если верить тому, кто «родства не помнил». У ротмистра его императорского величества, так и не уволенного из армии, хотя он сам два года тому назад разменял восьмой десяток, почти не оставалось сомнения, кому он служил тридцать девять лет верой и правдой.
