Рассказ о медном всаднике, Медный всадник (поэма) — Википедия
Он стал автором одноименной поэмы. Поутру над ее брегами Теснился кучами народ, Любуясь брызгами, горами И пеной разъяренных вод. Она считается аллегорическим изображением зла-темных реакционных сил, стоявших на пути Петровских реформ. Лик Петра поворачивается.
Люблю воинственную живость Потешных Марсовых полей, Пехотных ратей и коней Однообразную красивость, В их стройно зыблемом строю Лоскутья сих знамен победных, Сиянье шапок этих медных, На сквозь простреленных в бою. Люблю, военная столица, Твоей твердыни дым и гром, Когда полнощная царица Дарует сына в царской дом, Или победу над врагом Россия снова торжествует, Или, взломав свой синий лед, Нева к морям его несет И, чуя вешни дни, ликует. Красуйся, град Петров, и стой Неколебимо как Россия, Да умирится же с тобой И побежденная стихия; Вражду и плен старинный свой Пусть волны финские забудут И тщетной злобою не будут Тревожить вечный сон Петра!
Была ужасная пора, Об ней свежо воспоминанье Об ней, друзья мои, для вас Начну свое повествованье. Печален будет мой рассказ. Часть первая Над омраченным Петроградом Дышал ноябрь осенним хладом. Плеская шумною волной В края своей ограды стройной, Нева металась, как больной В своей постеле беспокойной.
Уж было поздно и темно; Сердито бился дождь в окно, И ветер дул, печально воя.
В то время из гостей домой Пришел Евгений молодой Мы будем нашего героя Звать этим именем. Оно Звучит приятно; с ним давно Мое перо к тому же дружно. Прозванья нам его не нужно, Хотя в минувши времена Оно, быть может, и блистало И под пером Карамзина В родных преданьях прозвучало; Но ныне светом и молвой Оно забыто. Наш герой Живет в Коломне; где-то служит, Дичится знатных и не тужит Ни о почиющей родне, Ни о забытой старине. Итак, домой пришед, Евгений Стряхнул шинель, разделся, лег.
Но долго он заснуть не мог В волненье разных размышлений. О чем же думал он? Что ведь есть Такие праздные счастливцы, Ума недальнего, ленивцы, Которым жизнь куда легка! Что служит он всего два года; Он также думал, что погода Не унималась; что река Всё прибывала; что едва ли С Невы мостов уже не сняли И что с Парашей будет он Дни на два, на три разлучен. Евгений тут вздохнул сердечно И размечтался, как поэт: «Жениться? Оно и тяжело, конечно; Но что ж, я молод и здоров, Трудиться день и ночь готов; Уж кое-как себе устрою Приют смиренный и простой И в нем Парашу успокою.
И станем жить, и так до гроба Рука с рукой дойдем мы оба, И внуки нас похоронят И грустно было Ему в ту ночь, и он желал, Чтоб ветер выл не так уныло И чтобы дождь в окно стучал Не так сердито Сонны очи Он наконец закрыл. И вот Редеет мгла ненастной ночи И бледный день уж настает Нева всю ночь Рвалася к морю против бури, Не одолев их буйной дури И спорить стало ей невмочь Поутру над ее брегами Теснился кучами народ, Любуясь брызгами, горами И пеной разъяренных вод.
Но силой ветров от залива Перегражденная Нева Обратно шла, гневна, бурлива, И затопляла острова, Погода пуще свирепела, Нева вздувалась и ревела, Котлом клокоча и клубясь, И вдруг, как зверь остервенясь, На город кинулась. Челны С разбега стекла бьют кормой. Лотки под мокрой пеленой, Обломки хижин, бревны, кровли, Товар запасливой торговли, Пожитки бледной нищеты, Грозой снесенные мосты, Гроба с размытого кладбища Плывут по улицам! Народ Зрит божий гнев и казни ждет.
Где будет взять? В тот грозный год Покойный царь еще Россией Со славой правил. На балкон, Печален, смутен, вышел он И молвил: «С божией стихией Царям не совладеть». Он сел И в думе скорбными очами На злое бедствие глядел. Стояли стогны озерами, И в них широкими реками Вливались улицы.
Дворец Казался островом печальным.
Тогда, на площади Петровой, Где дом в углу вознесся новый, Где над возвышенным крыльцом С подъятой лапой, как живые, Стоят два льва сторожевые, На звере мраморном верхом, Без шляпы, руки сжав крестом, Сидел недвижный, страшно бледный Евгений. Он страшился, бедный, Не за себя. Он не слыхал, Как подымался жадный вал, Ему подошвы подмывая, Как дождь ему в лицо хлестал, Как ветер, буйно завывая, С него и шляпу вдруг сорвал. Его отчаянные взоры На край один наведены Недвижно были.
Словно горы, Из возмущенной глубины Вставали волны там и злились, Там буря выла, там носились Обломки Она считается аллегорическим изображением зла-темных реакционных сил, стоявших на пути Петровских реформ. К тому же змея играет и функциональную роль, соприкасаясь с хвостом лошади, служит третьей точкой опоры.
Для придания статуе устойчивости-толщина стенок ее передней части сведена к минимуму, а хвост массивен и тяжел. Для балласта в круп и хвост коня введено четыре тонны железа. Соблюдены все основные принципы монументальной пластики. Памятник имеет круговую точку обзора и по разному воспринимается в различных ракурсах. По героической трактовке образа памятник, несомненно, относится к стилю классицизм. Вместе с тем, присущая для него динамика, является неотъемлемой чертой барокко.
Знаток искусства, французский философ, писатель -просветитель Д. Дидро, который побывал в России в году по приглашению Екатерины II и осмотрел модель памятника в мастерской Фальконе в своем письме к скульптору дал высокую оценку произведению. В письме есть такие строки: «Герой и конь составляют вместе прекрасного Кентавра, коего человеческая и мыслящая часть удивительно спокойствием своим противополагается части яростного животного». На работу по созданию малой модели потребовалось три года.
В конце мая года малая модель была отлита в гипсе и выставлена на всеобщее обозрение в мастерской скульптора. Подобная демонстрация осуществлялась в Петербурге впервые «Санкт-Петербургские ведомости» писали: «С 19 числа сего мая по утру с 11 до 2, а после обеда от 6 до 8 часов впредь две недели показываема будет публике модель монумента блаженные и вечные славы достойныя памяти Государя императора ПЕТРА Великого в состоящем на месте бывшаго зимнего деревянного дворца, что на Невской перспективе, строении».
Петербургская мастерская скульптора находилась на углу Кирпичного переулка и Большой Морской улицы. В течение двух недель здесь побывало много народа. Оценки были самые разные, но не все сразу поняли и приняли образный язык Фальконе. В России хронологически по времени установления Памятник Петру I был первым конным монументом.
Все статуи, созданные до «Медного всадника» не были установлены работы Б. Простому обывателю было трудно сразу понять все особенности монументальной скульптуры, люди недоумевали по поводу огромных размеров всадника и коня. Непонимание было продиктовано так же сменой художественных стилей, с которым по времени совпало создание памятника.
Барокко ушло в прошлое, складывался классицизм. Классицистическая образная система исключала барочную пышность, поэтому люди искушенные опасались, не слишком ли просто одет царь, соответствует ли ему простой лавровый венок и тому подобное.
Модель головы императора была создана талантливой ученицей Фальконе Мари-Анной Колло. Есть предположение, что ваятельница в процессе работы обращалась к гипсовой маске, снятой Б. Растрелли с лица Петра I. При создании монумента Фальконе, использовал три важнейших принципа: знание классики, творческое воображение и тщательное изучение натуры.
Во время работы над памятником скульптору позировал генерал П. Мелиссино, который ростом и фигурой походил на Петра Великого. К натуре Фальконе обратился и при создании коня. Первоначально он досконально изучил классическую конную статую римского императора Марка Аврелия, отлитую во II веке , но отказался от прямого подражания античности.
Во дворе мастерской был сооружен помост с нужным наклоном. Из царских конюшен и конюшен графа А. Орлова были отобраны два скакуна-Бриллиант и Каприз. Берейтор А. Телечников и другие наездники взлетали по помосту на конях, вздыбливая их, а скульптор делал бесчисленные наброски. После того, как была завершена большая модель, возникла трудность, так как среди русских литейщиков некому было поручить сложную отливку конной статуи в бронзе.
А иностранные мастера запрашивали очень высокую цену. Тогда Фальконе сам принялся за изучение литейного дела. В августе года работа над статуей приблизилась к стадии отливки. В подготовительных работах и формовке участвовал Емельян Хайлов, переведенный с Литейного двора, который в момент отливки совершил настоящий подвиг.
Форму помещалась в специальном котловане. С плавильной печью она соединялась наклонными трубами, которые постоянно подогревались, чтобы не лопнули во время поступления в них расплавленного метала. Кстати, по одной из легенд, Пётр бывал в этих местах и даже взбирался во время Северной войны на камень, чтобы посмотреть на войска противника. Транспортировали валун на металлических шарах по траншеям почти год — камнетёсы не тратили зря времени и в пути придавали постаменту нужную форму.
Вечный ценитель красоты Александр Сергеевич Пушкин отдал дань шедевру гениального скульптора.
Трепетно любивший город на Неве, поэт создал знаменитую поэму «Медный всадник», в которой, по его словам, император «на высоте уздой железной Россию поднял на дыбы». После публикации поэмы памятник Петру иначе как «медным всадником» и не величали, хоть он и бронзовый.
У памятника всегда кипит жизнь. Молодожёны считают своим долгом после фотосессии на фоне Исаакиевского собора подойти к Медному всаднику и разбить рюмки о гранит.
Выпускники военных училищ отважно взбираются на коня Петра — у них свои традиции. В легендах Пётр I неоднократно являлся и провозглашал, что, пока этот памятник стоит на месте, Санкт-Петербургу нечего опасаться.
Уникальная галерея «Путешествие по России» , расположившаяся вдоль северного фасада 7 павильона Улицы Мира «Вокруг света», знакомит с каждым регионом прекрасной, многоликой, необъятной страны России.
Все 85 субъектов федерации представлены информативно и красочно. Познакомьтесь с инфощитом, посвящённым Санкт-Петербургу, рассмотрев все указанные на нём достопримечательности, знаковые места, памятники и явления.
Приезжайте гулять по этнографическому парку, расширять кругозор, восполнять пробелы в знании своей и других стран! Главная Статьи Достопримечательности мира Медный всадник Петербурга.
Медный всадник Петербурга. История создания образа Петра Инициатором создания памятника была Екатерина II, желавшая таким образом почтить своего великого предшественника и сделать акцент на преемственности.
