Жена генерала горбатова
Боясь, как бы во время мытья в бане меня не обокрали уркаганы, я мылся правой рукой, а в левой держал деньги. Заветной и постоянной мечтой было скорее добраться до палатки, под свое дырявое одеяло. Один из сопровождающих ушел с докладом.
Родители искренне верили, что таким образом наставляют свое чадо на путь истинный. Маленький Саша уже с детства выделялся из своего окружения. Сельскую трехлетку он закончил с похвальным листом. В нем очень рано проснулась предпринимательская жилка и умение нестандартно мыслить. Подростком он самостоятельно взялся отвезти на санях варежки, которые его семья и односельчане изготавливали на продажу. Товар он увез за семьдесят верст и вернулся с неслыханной для крестьян прибылью.
Вскоре уже многие из взрослых хотели пообщаться с таким «мальцом-удальцом». Горбатов Александр Васильевич вскоре пожелал «выйти в люди», справедливо считая, что в городе больше перспектив. Несмотря на уговоры родителей, он отправляется в Шую. Это был город и начинался новый этап в его жизни.
Парень устроился приказчиком в магазине обуви. За три года своего обучения он терпел насмешки, побои, но упорно стремился к своей цели — получать жалование за свои труды. В торговле его дела шли успешно, даже слишком. Когда начали появляться первые успехи Александра Васильевича, его как тогда выражались его современники «забрили в солдаты». Это был год. Думал ли будущий прославленный советский генерал Горбатов о том, что станет знаменитым на весь мир прославленным полководцем? Нет, он просто выполнял клятву, данную своему отцу, присягу на верность царю и Отечеству.
Рядовой кавалерист втянулся в солдатский быт и старался проявить себя лучшим образом. Когда он еще был приказчиком, то поклялся своим друзьям: Александру, сыну хозяина, у которого он служил приказчиком, и студенту Рубачеву, что не будет пить, курить, употреблять бранные слова. Сослуживцы посмеивались, называя старообрядцем. Позже, уже проходя службу в советской армии, в биографии Александра Васильевича Горбатова были случаи, когда начальство приказывало ему выпить, но он оставался непреклонен.
Никогда он не искал забвения от горестей на дне бутылки. А пока рядовой 17 Черниговского гусарского полка 6 эскадрона по пять часов ежедневно ухаживал за своим конем по кличке Амулет, попадал из винтовки в мишень 38 раз из сорока и на учениях по тактике проявлял себя лучшим образом. Количество «зуботычин» от старших по званию сводилось к минимуму. Набожность прошла. Ее место заняло понимание о том, что все в руках человека, его дисциплины, воли и стремления к победе.
С особым уважением в своих мемуарах «Годы и войны» Горбатов Александр вспоминал полковника Дессино, который командовал их полком. Он не нравился офицерам, а солдаты его боготворили и готовы были за своим командиром полка отправиться хоть в пекло. Строгий и справедливый, он был образцом для подражания. Рядовой кавалерист Горбатов в составе 17 черниговского гусарского полка был отправлен на фронт. Смелый, решительный он вызывался на самые рискованные операции по разведке и добыче «языков».
За годы войны насмотрелся на то, как большинство российских офицеров попустительски относятся к простому солдату, зато держатся за свои привилегии и каждый раз не забывают напоминать о том, что они «господа», а все остальные «хамы». Примечателен был такой случай, который произошел при общем отступлении русских войск в Галиции.
Отход пехоты прикрывала кавалерия. Всадники уже несколько раз отбивали попытки немцев нанести урон отступающим русским частям. Именно в такие моменты любая армия наиболее уязвима и несет больше всего потерь. Пятая по счету атака немцев была более решительна и лучше подготовлена.
Русские кавалеристы дрогнули, покидая вверенные им позиции. Кроме унтер—офицеров Карелина и Козлова. Они мужественно стояли до конца и при помощи 2 пулеметов отбивались. Немцам пришлось ретироваться. Этих двух героев представили к награде и перевели в уланский полк.
Впоследствии офицеры полка не хотели подавать руки бывшим соплеменникам и низшим чинам. Такая дискриминация наводила на определенные мысли, но будущий генерал Горбатов на тот момент оставался верен воинской присяге с четким пониманием и осознанием того, «кто есть враг и что с ним делать».
К противнику он испытывал уважение: не было той расхлябанности, головотяпства и многих других пороков, коими страдала российская царская армия.
Враг был силен, умен, дисциплинирован. В его окопах имелось даже электричество и ни одной гильзы на земле не валялось. Но страха этот противник не вызывал, а заставлял мобилизоваться, стать лучше, чтобы победить и выжить. В Русской императорской армии кавалерия была, пожалуй, самым привилегированным родом войск. В русских частях наблюдалась определенная деморализация и разложение, вызванная долгими годами войны и бездарностью царского правительства.
От войны устали все, рано или поздно должны были начаться перемены, сопровождаемые обычно большими потрясениями. Февральское отречение царя от власти Александр Васильевич Горбатов встретил в окопах. Что испытывали русские солдаты в тот момент? Растерянность, злость и уныние.
Они рисковали жизнью, теряли друзей, стойко терпели лишения. Никто уже и не знал для чего. Мясорубка продолжалась вплоть до марта г. Но это состояние сменила радость — пришел приказ о расформировании полка. Теперь Александр Васильевич мог вернуться домой после четырех лет войны. Дома он застал своих постаревших родителей, которых надломило горе. Один из братьев погиб на фронте, другого расстреляли за антивоенную пропаганду, больной отец почти не вставал с кровати.
Горести в душе добавляла общая неразбериха и разруха: продовольствия не хватало, люди были рады любой возможности, чтобы прокормиться. Приближалась посевная пора — а семян у семьи Горбатовых не было, но предприимчивый Александр Васильевич смог их раздобыть, обменяв на ситец в Казанской губернии.
Покончив с полевыми работами и отремонтировав хозпостройки, он не мог найти себе места. Его вновь потянуло на фронт - сражаться за власть Советов. Он многое повидал на фронте и не хотел, чтобы старые порядки и бывшие господа с их замашками вернулись. И все же Василий Алексеевич не стал отговаривать сына, когда тот снова собрался воевать — уже в Красной армии, и велел жене: «Не удерживай его, не плачь, пусть идет.
Помни, Санька, ты защитник Родины…». Можно по—разному относиться к большевикам, но одно не вызывает сомнения — они победили потому, что народ поверил им и поддержал. Одним из представителей народа был будущий генерал Горбатов. Бесценный боевой опыт, полученный на войне, наблюдательность, исполнительность, инициативность сделали свое дело: бойца Красной Армии Горбатова заметило советское командование. Специалистов не хватало, а РККА нуждалось в решительных опытных командирах.
Поэтому первоначально под его руководством был взвод, затем эскадрон, а потом и 58 кавалерийский полк, и отдельная Башкирская кавалерийская бригада в году. К красным Александр Горбатов пришел осознанно: «Лозунги коммунистической партии — мир, земля и воля — были доходчивы и близки сердцу каждого рабочего, крестьянина, солдата». Однако новые сослуживцы встретили его недоверчиво: слишком уж хорошо он знал военное дело.
Опять же гусар — не из бывших ли? Опасения улеглись, когда он доказал свою отчаянную храбрость и воинский талант. Однажды Горбатов с двумя товарищами влетели верхом в занятое деникинцами украинское село Ядуты и, соскочив с лошадей, ворвались в избу, где, как они думали, располагался штаб белых.
Горбатов рассчитывал захватить важные документы, но ему достались лишь чемоданы с чистым бельем что тоже было не лишним и револьвер, который он хранил до самого ареста в роковых х. На Гражданской войне карьеры делались быстро: начав ее рядовым бойцом, Горбатов дослужился до командира эскадрона, а потом и полка.
Во время войны с Польшей, совершая очередную вылазку в тыл врага, он едва не погиб: пуля пробила щеку и вышла за ухом. Таких случаев было немало, ведь Горбатов первым шел в атаку, а отходил последним, прикрывая отстающих. В августе го его назначили комбригом — командиром отдельной Башкирской кавалерийской бригады. Ее бойцы почти не понимали по-русски, но сразу оценили умение командира скакать верхом и метко стрелять. Бригада дружно воевала с поляками, а после гоняла по украинским степям всевозможные банды.
По окончании войны Красная армия была сокращена в десять раз, и Александр Горбатов в числе других решил демобилизоваться. Прошение об отставке он обосновывал недостаточностью своего образования. Но партия решила иначе: Реввоенсовет издал приказ об оставлении на службе «выдвиженцев» из народа, и Горбатов подчинился, правда, со свойственной ему честностью попросил понизить его в звании — до комполка. Гражданская война была завершена, но свою службу в кавалерии он продолжил вплоть до сентября года.
По иронии судьбы его назначили командовать тем самым полком, где он начинал службу, — теперь это был 7-й кавалерийский Черниговский полк Червонного казачества. Там отсутствие у командира образования никого не смущало; комдив Петр Григорьев говорил: «Я за тебя неученого и двух ученых не возьму».
Горбатову пришлось срочно налаживать быт расквартированного в Староконстантинове полка, обустраивать казармы, строить конюшни, на свои деньги покупать сено для лошадей.
И конечно, учить новобранцев военным премудростям — по составленному им самим руководству с прямо-таки суворовскими афоризмами: «Беги пулей, падай камнем, отползай змеей». В отличие от многих коллег, Горбатов понимал, что кавалерия отжила свое и не может на равных, как предлагалось в уставе, сражаться с танками и самолетами. В этом он нашел полную поддержку у командующего Киевским военным округом Ионы Якира, регулярно проводившего учения, на которых горбатовский полк не раз оказывался лучшим.
В году Горбатова отправили на Курсы начсостава в Москву, где он познакомился с Георгием Константиновичем Жуковым. Тот был моложе, младше по званию и немного завидовал Александру Васильевичу.
Были у них и теоретические разногласия. Жуков, как и большинство тогдашних командиров, считал, что Красная армия должна только наступать — вопреки всему, невзирая на жертвы.
Горбатов же был за «стратегию измора»: отступить, заманить врага и ударить в обход, а еще лучше — с тыла. Так он и действовал потом на войне, а пока его отправили командовать дивизией в Туркмению, где только что закончились бои с басмачами.
Здесь бойцы тоже не говорили по-русски, но Горбатов совершил чудо: уже через год его дивизия стала лучшей в округе. Конников-туркменов прославил тогда и беспримерный пробег Ашхабад — Москва, когда пески Каракумов были преодолены всего за три дня.
Средняя Азия запомнилась комдиву еще и тем, что тут он нашел свою любовь. Нину Веселову Горбатов встретил в Ташкенте в году. Ей никак не удавалось сесть в переполненный трамвай, и он на правах члена местного ЦИКа провел ее с передней площадки. А чтобы кондуктор не возмущался, представил незнакомую девушку как свою жену.
Скоро они и правда поженились — и остались вместе на всю жизнь. Наступил год и в РККА начались чистки. К тому времени Александр Васильевич Горбатов дослужился до командира 2-й кавалерийской дивизии на Украине.
В мае го командующий округом Якиру был арестован как участник «военно-фашистского заговора Тухачевского»; за ним, как обычно, потянули подчиненных. Александр Васильевич открыто заявлял, что не верит в виновность арестованных, говорил, что следствие во всем разберется, и защищал своих сослуживцев на собраниях, где требовалось лишь осуждать. Смутьяна исключили из партии, потом отправили в запас. В Москве, куда он приехал осенью года выяснить причины увольнения из армии, ночью в его гостиничный номер постучали.
Он открыл дверь — ввалились трое из НКВД и принялись деловито срезать с его гимнастерки знаки различия. Когда он стал сопротивляться — скрутили и запихнули в машину. В этой ситуации каждый пытался выжить как мог. Так, например, один из подчиненных командира дивизии Горбатова, командовавший седьмым полком, подарил прекрасного коня уполномоченному особого отдела.
Это был вопиющий и унизительный поступок, который командир дивизии не мог оставить без внимания, поэтому он приказал командиру полка вернуть прекрасное животное.
Генерал Горбатов и его непростая судьба, которая вела этого замечательного человека разными тропами, со своими взлетами и падениями, являются наглядным примером того, как можно в критической ситуации не терять духа. Его сокамерники рассказали о том, как подписывали под давлением всякую несусветную чушь.
Это возмутило Александра Васильевича — такие действия коллег по несчастью он осуждал, считая, что они тем самым мешают правосудию и подставляют невиновных.
У них была другая точка зрения, которая заключалась в том, что чем больше людей пострадает, тем скорее советская власть поймет весь абсурд происходящего. Бывший командир дивизии, а ныне враг народа был непреклонен в своем решении - не давать никаких признательных показаний. Его отвезли в Лефортово и следователь по фамилии Столбунский начал допросы с пристрастием, угрожая, что вскоре и жена Александра Васильевича будет арестована, если он не сдастся и не начнет сотрудничать. Пока русский воин стойко переносил невзгоды судьбы, его супруга Нина Александровна безуспешно пыталась навести справки.
На Лубянке ей ответили, что Горбатова Александра Васильевича никто не арестовывал. Только чудом она узнала о его незавидной участи и решила вернуться в Саратов. К тому времени ее отца и брата также арестовали по нелепым обвинениям, мать, сестра и брат нуждались в поддержке.
Нина Александровна устраивалась на работу, но везде, узнав о том, что она жена «врага народа», ее увольняли. В конце х — начале х Александр Горбатов три года провел в колымских лагерях. Отбывать наказание отправили на Колыму — край обреченных. Верховодили и заправляли всем уголовники. Приходилось по—новому жить.
Бараки, тяжелые условия труда, поножовщина и прочие «прелести» лагерной жизни. Это был золотоносный рудник, где трудилось свыше человек. По прибытии на место его отправили на золотой прииск Мальдяк, затерянный в тундре, но он и там не сдался — не заискивал перед бригадиром, пытался «качать права». В итоге зимой его перевели с работ в шахте, заставив работать наверху, на градусном морозе и ледяном ветру.
Ноги опухли и перестали сгибаться, от цинги расшатались зубы, смерть казалась неизбежной. Самому Александру Васильевичу удалось найти самородок весом в граммов лишь однажды.
Горбатова спас фельдшер, определивший его сначала в сторожа эта работа считалась привилегированной , а потом и вовсе его «актировавший» как инвалида. В лагере, расположенном ближе к Магадану, куда перевели недавнего командира, удалось пристроиться к хозчасти: теперь у Горбатова была возможность находить на столах недоеденные кусочки хлеба, а иногда и добывать на складе картошку, которую он растирал на самодельной терке и ел.
Тем временем война с Финляндией показала слабость Красной армии, обезглавленной репрессиями. Пользуясь случаем, нарком обороны Семен Тимошенко подсунул Сталину листок с фамилиями арестованных командиров, необходимых вооруженным силам, — там значился и Горбатов. Сыграли свою роль и хлопоты Нины Александровны, которая, в отличие от многих жен «врагов народа», продолжала бороться за мужа, хотя и ей самой угрожала опасность, и ее отец и брат уже сгинули в вихре террора.
В марте го Горбатова привезли в Москву — в ушанке, тряпичных обмотках-чунях и засаленном ватнике, в кармане которого лежали почерневшие от грязи сухари и куски сахара. Этот черный сахар неволи генерал хранил всю жизнь. Вскоре его освободили и отпустили домой, дав им с женой путевку на Кавказ на два месяца — минимальный срок для возвращения сил истощенному «доходяге», который при росте сантиметров весил всего 64 килограмма.
По возвращении Тимошенко вызвал его к себе и предложил выбрать часть для дальнейшей службы. Выбор Горбатова пал на й стрелковый корпус, расквартированный в знакомых местах, недалеко от Киева.
Там ему и пришлось встретить начало войны. Бездарей в Красной Армии хватало, а толковых опытных военных можно было по пальцам пересчитать. Закономерно ощущался кадровый голод. Чистки в РККА, нехватка времени для технического переоснащения и множество других факторов, из—за которых были потеряны миллионы жизней советских солдат и офицеров.
Война стояла на пороге. Ее ждали и к ней готовились. Существует множество мифов о вероломном нападении Гитлера, но правда заключалась в том, что два гиганта не могли ужиться под одним солнцем. Когда драка неизбежна — бей первым. Так и поступила фашистская Германия 22 июня года. Это было грустное возвращение. Жена, рассказавшая обо всех горестях и печалях, новое назначение, где при первичном анализе вверенных дивизий становилось понятно: хромает дисциплина, слаженности нет, а большинство командиров на это даже не обращают внимания.
В биографии Александра Горбатова ВОВ, как и в судьбе всего многострадального советского народа, - это трагедия, смешанная с чувством гордости и болью утрат.
Советский Союз не сломился под гнетом врага, но заплатил за это слишком высокую цену. Витебское направление было крайне важным участком фронта.
Когда Александр Васильевич оказался под Витебском, то застал удручающую картину: целые подразделения шли на восток. Кто—то получил ложный приказ по цепи, кого-то напугали действия вражеской артиллерии. Уныние и подавленность царили в рядах советских воинов. Корпус, где Горбатов получил должность заместителя командира, включал в себя 50 тыс. В первые дни войны, когда немцы уже заняли Минск, корпус срочно перебросили на север, чтобы задержать наступление врага у Витебска.
Там Горбатову довелось столкнуться с ужасами отступления: его солдаты в беспорядке бежали по шоссе, не слушая растерянных командиров.
Чтобы остановить бегство, пришлось применять кулаки, а временами и оружие. Горбатов вспоминал:. С остатками корпуса он занял оборону восточнее Смоленска, но немецкие танки прорвались вперед, отрезав его от основных сил. На выручку окруженным пришла свежая дивизия с уполномоченным Ставки генералом Константином Рокоссовским — так впервые встретились эти два полководца.
Но общее отступление было не остановить. А 22 июля одному из немецких автоматчиков удалось ранить Александра Васильевича в ногу. После легкого ранения в ногу и лечения в госпитале Горбатова отправили в резерв: его корпуса уже не существовало. В те дни в Москве он в гостинице «Савой» увиделся с давним знакомым, лидером немецких коммунистов Фридрих Вильгельмом Рейнхольдом Пиком, что снова вызвало гнев в Кремле: «врагам народа», даже помилованным, такое самовольство не прощалось.
Горбатова опять спас Тимошенко, забравший его на свой Юго-Западный фронт командиром стрелковой дивизии. Дивизия, в которой оставалось всего человек, заняла оборону на Северском Донце, нанося врагу чувствительные удары.
Горбатов не гнал солдат в наступление, считая первостепенным укрепление их боеспособности и морального духа. Но новый командующий армией Кирилл Москаленко думал иначе, угодливо следуя невыполнимому сталинскому приказу — изгнать немцев с советской территории уже в году.
Он пробовал спорить, но в ответ получал только брань: трус, предатель, пособник Гитлера! На одном из совещаний Горбатов сорвался и обозвал Москаленко «бесструнной балалайкой». В результате в июне го его «задвинули» на должность штабного инспектора — и это в то время, когда грамотные командиры были на вес золота. Ехали молча. Трудно передать, что я пережил, когда меня мчала машина по пустынным ночным улицам Москвы". Как правило, чекисты арестовывали какого-нибудь командира и "вытаскивали" из него компрометирующий материал на как можно больше сослуживцев.
Так, по цепочке, и разрастались репрессии".
После недолгого молчания один из них сказал: "Товарищ военный, вероятно, думает: сам-то я ни в чем не виноват, а попал в компанию государственных преступников. Если вы так думаете, то напрасно! Мы такие же, как вы". Позднее я узнал, что все они в прошлом ответственные работники. Произвели они на меня впечатление культурных и серьезных людей. Однако я пришел в ужас, когда узнал, что все они уже подписали на допросах у следователей несусветную чепуху, признаваясь в мнимых преступлениях за себя и за других.
Одни пошли на это после физического воздействия, а другие потому, что были запуганы рассказами о всяких ужасах. Я так рассердился, что сказал им: "Своими ложными показаниями вы уже совершили тяжелое преступление, за которое положена тюрьма". На это мне иронически ответили: "Посмотрим, как ты заговоришь через неделю! На первом же допросе следователь дал Горбатову бумагу и ручку и предложил подробно описать все совершенные им преступления, на что он ответил: "Если речь идет о моих преступлениях, то мне писать нечего".
Сокамерники предупреждали Горбатова: если не признает свою вину, его отправят с Лубянки в Лефортовскую тюрьму, где его ждут допросы пострашнее. Так и произошло. Там уже были двое. Моими соседями оказались комбриг Б. Оба они уже написали и на себя, и на других чепуху, подсунутую следователями. Предрекали и мне ту же участь, уверяя, что другого выхода нет. От их рассказов у меня по коже пробегали мурашки.
Не верилось, что у нас может быть что-либо подобное. Восьмого мая года Горбатову приказали собраться "на выход с вещами" — под конвоем его отвели на суд, который, по словам Горбатова, продлился четыре-пять минут. Это было так неожиданно, что я, где стоял, там и опустился на пол", — вспоминал Горбатов. Горбатов в их числе. Подавляющее большинство арестованных, так или иначе, признавали себя виновными". Этапа до Владивостока Горбатов ждал в Бутырской тюрьме, где сидели заключенные, ожидавшие отправки.
Другие успокаивали себя тем, что "всему одна цена — что подписал, что не подписал, ведь вот Горбатов тоже получил 15 плюс пять".
На Колыме Горбатова отправили на золотоносный прииск Мальдяк. Условия во всех лагерных отделениях Севвостлага были крайне тяжелыми, а в строящемся, пока не оборудованном лагере — самыми ужасными.
Еще не было капитальных строений, заключенным приходилось ютиться в шалашах, землянках, палатках — и это в условиях экстремального климата Колымы, малопригодного для жизни. К тому же все лагпункты были переполнены: в период Большого террора за полтора года было арестовано свыше полутора миллионов человек, из них расстреляны были тысяч, более тысяч отправлены в лагеря. Даже сами лагеря оказались не готовы к приему такого огромного количества заключенных. Бараки были переполнены, не хватало самых элементарных вещей — одежды, обуви.
Царила полная антисанитария". В нашем лагере было около осужденных по й статье и до 50 "уркаганов", закоренелых преступников, на совести которых была не одна судимость, а у некоторых по нескольку, даже по восьми, ограблений с убийством. Именно из них и ставились старшие над нами", — вспоминал Горбатов. Ноги у меня стали как бревна. Я думал, мой организм железный, но вот начал сдавать. Я пошел к врачу. Обязанности врача выполнял фельдшер, осужденный за какую-то безделицу на десять лет.
Человек он был порядочный. Фельдшер записал меня в инвалиды и устроил сторожем для охраны летней бутары. Эта работа считалась привилегированной, там не нужно было гонять тяжелую тачку и вагонетку — только посматривай, чтобы не растащили сухой лес на отопление палаток.
Работа моя была нетрудная, и я не раз благодарил в душе моего доброго фельдшера. Но ноги мои продолжали пухнуть, стали как бревна, а колени перестали сгибаться.
Пришлось снова идти к фельдшеру. Теперь он полностью меня "актировал" как инвалида и написал заключение, что необходимо отправить меня из Мальдяка в другой лагерь, расположенный в 20 трех километрах от Магадана. Теперь все зависело от начальника лагеря. На мое счастье, он утвердил акт, и в конце марта года я оказался под Магаданом. Это, и только это спасло меня от неминуемой гибели", — писал Горбатов. В августе года Горбатов получил известие: его вызывают в Москву для пересмотра дела.
До Москвы Горбатов добрался лишь 25 декабря и снова оказался в Бутырской тюрьме. Рокоссовский говорил: «Александр Васильевич Горбатов - человек интересный. Смелый, вдумчивый военачальник, страстный последователь Суворова, он выше всего в боевых действиях ставил внезапность, стремительность, броски на большие расстояния с выходом во фланг и тыл противнику.
Горбатов и в быту вёл себя по-суворовски - отказывался от всяких удобств, питался из солдатского котла». Маршал Советского Союза А. Василевский отмечал: «Правильные черты лица, проницательный взгляд голубых глаз, безукоризненная выправка, чёткость, с которой он доложил о себе, - всё это тотчас же расположило меня к прибывшему.
А его просьба, высказанная просто, но очень энергично, окончательно покорила меня Александр Васильевич просил, чтобы ему поручили какое-нибудь серьёзное боевое дело. Сидеть сложа руки на левом берегу Волги, когда обстановка стала угрожающей, он не мог». Маршал Советского Союза Г. Жуков говорил: «В составе Брянского фронта наиболее энергично наступала 3-я армия под командованием генерала А.
Горбатова, который на протяжении всей войны превосходно справлялся с ролью командующего армией. И можно сказать: он вполне мог бы успешно справиться и с командованием фронтом. Но за его прямоту, за резкость суждений он не нравился высшему руководству. Особенно против него был настроен Берия, который абсолютно незаслуженно продержал его в тюрьме несколько лет». В начале х годов генерал Горбатов работал над написанием воспоминаний.
Рукопись c трудом преодолела военную цензуру мемуарной группы ГлавПУРа, поскольку факты и оценки не вписывались в принятые штампы или уже опубликованные кем-то мемуары.
В м журнал «Новый мир» всё же публикует журнальный вариант воспоминаний генерала, получивший с лёгкой руки его главного редактора Твардовского название «Годы и войны». Таким образом, генерал Горбатов вошёл в историю автором мемуаров - книги «Годы и войны», опубликованной Воениздатом в году, в которой он одним из первых советских государственных деятелей подробно рассказал о большом терроре х.
Александр Васильевич Горбатов умер 7 декабря года в Москве. Погребён был с воинскими почестями на Новодевичьем кладбище. Надгробный памятник создан известным советским скульптором Григорием Постниковым. В году был установлен его бюст в городе, освобождённом войсками армии генерала А.
Горбатова - Новосиле Орловской области. В м установлен бюст на площади его имени - посреди бульвара Победы - в Орле во время празднования летия Победы. В году открыт Мемориальный комплекс в селе Вяжи Новосильского района Орловской области, включающий «Блиндаж Горбатова», откуда 12 июля года началось наступление войск и соединений Брянского фронта, при участии 3-й армии генерала Горбатова.
Вторая жена - Нина Александровна Веселова Поженились в январе года. Когда Горбатов был арестован, Нина Александровна, выстаивала огромные очереди в тюрьмах, бегала по высоким кабинетам и просила бывших сослуживцев помочь мужу. Горбатов всю жизнь был трезвенником, не курил. Ещё в подростковом возрасте, в году, он дал клятву своему товарищу, что никогда не будет пить, курить и сквернословить.
О своём торжественном обещании, как о самом сокровенном, он рассказывает в своих воспоминаниях, мемуарах: «Сколько встречалось людей, насмехавшихся над моим воздержанием от водки и табака! Называли меня и больным и старообрядцем - насмешки не действовали. Встречалось и начальство, которое приказывало пить, но я и тут оставался твёрдым. Более того, сколько ни было тяжёлых переживаний в моей жизни - никогда не приходило желание забыться в водке».
Знаменитости, которые умерли в году. Александр Горбатов генерал - биография, новости, личная жизнь Александр Васильевич Горбатов Возраст: со дня рождения Возраст смерти: 82 года Александр Васильевич Горбатов. Отец - Василий Алексеевич Горбатов Мать - Ксения Акакиевна Горбатова. В году был избран членом полкового и дивизионного солдатских комитетов. C августа года - доброволец Красной армии. В это же время вступил в ВКП б.
