Кто такие богатыри, Кто такие богатыри? | Мир дошколят
Данный цикл бесед можно провести перед Днём защитника Отечества. Ведь сейчас очень мало добрых и отзывчивых, бескорыстных людей. Объяснение иностранных слов, вошедших в употребление в русский язык, с означением их корней. В их образах находят своё отражение чаяния простого русского народа, готового при необходимости отдать жизнь за родину.
Новицкая М. Раз, два, три, четыре, пять, мы идём с тобой играть.
Русский детский игровой фольклор, книга для учителя и учащихся. Оформление «Мини-Музея»:. Предлагаю детям прочитать название плаката на доске. Что здесь написано? Правильно, на плакате написано «Русские богатыри». Слава русской стороне! Слава русской старине! Я рассказывать начну,. Чтобы дети знать могли. О делах родной земли.
Как о нём можно рассказать словом, рассказом или стихотворением? Силён, как вольный ветер,. Он силой доброю богат,. Он защищает стольный град. Спасает бедных и детей. И стариков и матерей! Никита Морозов, г. Как мы с вами узнали о русских богатырях, которые жили в далёкой старине и прославились своими подвигами и делами?
Кто слагал Былины о богатырях? Как сказитель рассказывал Былину? Он рассказывал о том, как было. О делах и победах богатырей, о том, как они одолевали злых врагов, защищали свою землю, проявляли свою храбрость, мужество, смекалку, доброту. Сказитель так и говорил:. Расскажу я вам про дела старые,. Да про старые, про бывалые,. Да про битвы, да про сражения,. Да про подвиги богатырские!
В русском народе много столетий из уст в уста, от деда к внуку переходили былины о могучих богатырях. В былинах отражалась жизнь русского народа, которая была очень нелёгкой на Руси. Почти в каждой из былин упоминается Киев, Русь, Русская земля, Родина, Россия — какие красивые и загадочные слова.
Совсем короткое слово. Оно пришло к нам из седой древности и навеки осталось с нами. В давние—давние времена большую опасность для русских земель представляли набеги врагов татар, печенегов. Об этом мы с вами прочитали в книге «Званко — сын Добрилы». Они ходили на Русь, разоряли сёла и деревни, города, забирали в плен женщин и детей, увозили с собой награбленное добро.
И каждый раз вставали на защиту своей земли русские богатыри. Герои — богатыри сделали целью своей жизни служение своей Родине — Руси.
Много песен и былин сказывал народ о их силе и подвигах, мужестве и отваге. Смелость силе воевода. Кто смел, тот на коня сел. Русский ни с мечом, ни с калачом не шутит. На Руси не все караси, есть и ерши. Смелому горох хлебать, а несмелому и щей не видать. Беседа о Богатыре — Стихии. Богатыри — стихии и богатырь — человек. Вспомните, кто из богатырей — великанов был Богатырь — Стихия? Это богатырь — стихия Святогор, Горыня, Дубыня, Усыня. Кто такой был Горыня, Дубыня, Усыня и Святогор?
Горыня ходил по горам, выворачивал камни, ломал горы, валил деревья. Горыня был горным великаном. Дубыня был лесной великан. В своих лесах он вёл себя как заботливый хозяин — дубы выравнивал. Который дуб высок был, того в землю вталкивал, а который низок — из земли вытянет. Усыня — речной великан. Сам — то Усыня с ноготок, борода с локоток, а вот усы невероятной длины, по земле тащатся. Усыня спёр реку ртом, на языке варит да кушает, одним усом реку запрудил, а по-другому усу словно по мосту пешие идут, конные скачут, обозы едут.
Это тоже богатырь — стихия. Как былина рассказывает о нём? Святогор — русский богатырь, огромного роста, невероятной силы. Ростом выше тёмного леса, головой облака подпирает. Скачет по Святым горам — горы под ним шатаются, в реку заедет — вода из реки выплёскивается. Не с кем Святогору силой померяться. Поездить бы по Руси, погулять бы с другими богатырями, побиться бы с врагами, растрясти бы силу богатырскую, да вот беда: не держит его земля, только каменные утёсы под его тяжестью не рушатся, не падают.
Тяжко Святогору от своей силы. С Ильёй Муромцем. Они с ним побратались. Что значит побратались? Ухваткам богатырским, как мечом владеть, копьём колоть, палицей бить. В сказаниях говорится о том, что они погибли в борьбе с гигантскими змеями, другие погибли от голода, не в силах себя прокормить. Все они стали героями героических сказок. На смену богатырям — великанам пришли новые богатыри. Вот почему в былинах Святогор погибает.
На смену богатырю — стихии пришёл Богатырь — человек. Динамическая пауза. Игра — упражнение «Богатыри — великаны». Беседа о Богатыре — Человеке. Из былин. Рассказы детей о богатырях. Это былина «Илья Муромец и Соловей-разбойник». Прослушивание фрагмента былины в грамзаписи «Илья Муромец и Соловей-разбойник», или чтение отрывка из былины:. Подъехал он ко городу Чернигову. У того ли города Чернигова. Нагнано врагов черным-черно,.
Он как стал-то эту силу великую. И конём топтать и копьём колоть. Микула Селянинович. Это был любимый былинный герой, богатырь-пахарь. Богатыря-пахаря на Руси называли Оратай, Оратаюшко. Так называли того, кто пахал землю, сеял семена, чтоб родился хлеб. Микула Селянинович обладал невероятной богатырской силой. Былина о нём так говорит:.
Он одной рукой камень вывернет,. А двумя — то руками быка свалит,. Зовут его Микула Селянинович. Когда воинам-ратникам нужна была помощь, они звали Микулу Селяниновича:.
Ты поди — ка с нами во товарищах. Микула Селянинович помогал защищать свою землю от врагов, но труд свой земледельческий не бросал.
Он говорил: «Кто ж тогда Русь кормить будет? Былина поучает: «Воевать легче, чем пахать, а пахарь — оратай сильнее воина». Былина воздвигает земледельческий труд перед любым трудом, и даже ратным. В старину говаривали: «Деревенским людом Русь кормится». Когда Микула Селянинович землю пахал, ходил по полю да приговаривал:.
Динамическая пауза: Нивка, нивка дети идут по кругу, взявшись за руки. Горох да чечевичку. На поле копнами руки вверх. На столе пирогами лепят пироги. Нивка золотая идут по кругу. Стебелёк до неба. Встань стеной сплошь взявшись за руки, поднимают вверх. Колос в дугу. Вот такая. Расти копна золотая, —. Беседа по картине В. Великий русский художник Виктор Михайлович Васнецов изобразил картину «Богатыри».
Давайте её рассмотрим и побеседуем о ней. Кто изображён на картине художника Васнецова? Кто находится в центре картины? Как вы догадались, что это Илья Муромец? Он самый старший, могучий, мудрый и опытный богатырь. Кто слева от Ильи Муромца? Кто справа от Ильи Муромца? Алёша Попович. Он самый молодой из этих богатырей. Какими качествами обладал Алёша Попович? Хитростью, смекалкой, дерзостью. Куда смотрит каждый из богатырей? Они смотрят вдаль, не видать ли где врагов.
Что охраняют богатыри? Землю русскую, её границы. Главным другом богатырей был конь, лошадь. То, что на лошади, называется упряжь. Что сюда относится? Уздечка, стремена, седло. Как одним словом можно назвать этих богатырей? Крепкие духом, прославившиеся делами. Русский писатель Алексей Толстой так написал про богатырей:. Делами твоими. Гордится великий народ. Столетия все перейдёт». Тысячу лет прошло, ребята, а мы гордимся делами и подвигами этих витязей — богатырей: Ильи Муромца, Алёши Поповича, Микулы Селяниновича и других.
Если бы сказители не сказывали былины, мы бы о них не узнали. Когда богатыри собирались все вместе, как мы видим на картине, они становились такими сильными, что победить их было невозможно. Об этом и пословицы говорят. Как в пословицах говорится о русских богатырях? Не родом богатырь славен, а подвигом. Лучше того дела нет, чем родную землю от врагов защищать. Моё богатство — сила богатырская, моё дело — Руси служить, от врагов оборонять. В русском сердце прямая честь да любовь к Руси — матушке.
Слушание музыкального произведения А. Пахмутовой «Богатырская наша сила». Продолжение беседы по картине «Богатыри». Как одеты богатыри? Вопрос этот неразрывно связан с вопросом о происхождении былин; здесь скажем только, что большинство исследователей признаёт богатырей типами, образовавшимися в Южной Руси, с чем не согласен М. Халанский, который доказывает, что типы богатырские появились первоначально в областных, не зависящих друг от друга эпических народных произведениях.
Группу богатырей, связанных с князем Владимиром и городом Киевом , делят на старших и младших. В отношении принципа деления не совсем согласен с другими Орест Миллер: он делит сперва богатырей на сватов и несватов и только потом, в свою очередь, несватов делит на богатырей старших и младших.
В основу своего деления он берёт то, что все былины, говорящие о сватовстве, отличаются мрачным, грубым, диким характером и поэтому носят на себе отпечаток весьма глубокой древности. Миллеру, сватовство надо здесь понимать в мифологическом значении добывания светлого существа и сваты являются самыми полными образами диких, неукротимых сил природы; они действуют каждый отдельно, не братаются с другими богатырями, не имеют ни малейшего исторического приурочения; к ним принадлежат: Иван Удовкин сын, Михаил Потык, Дунай Иванович, Хотен Блудович.
Другие исследователи не принимают в расчёт этого деления, считая сватов такими же богатырями, как и других, но только хронологически древнейшими и поэтому более дикими типами, сохранившимися без позднейших смягчений. К старшим богатырям О. Как известно, О. Миллер смотрит на всех богатырей как на олицетворение различных явлений природы: в старших богатырях он видит явления грозные, враждебные людям, происходящие во время зимы; так, напр.
В былинах первые являются существами сверхъестественными, оборотнями, наделёнными неимоверной силой, другие же имеют вполне человеческий образ, они обладают большой, но уже не титанической, не стихийной силой и почти все живут во времена Владимира. Марте в старших богатырях видит тоже древние славянские божества [14]. Младшие богатыри в свою очередь делятся на туземных и заезжих; к последним принадлежит: Соловей Будимирович с чем не согласен М.
Халанский и отчасти А. Веселовский , Чурило Пленкович , Дюк Степанович и др. С указанным делением, как мы уже говорили, совершенно не согласен М. Халанский, который делит богатырей на типы, относящиеся к эпохе дотатарской, татарской и послетатарской, или московской: к первой группе он причисляет Добрыню Никитича , Ивана Даниловича и Алёшу Поповича ; ко второй: богатырей на заставе, Идолище , Илью Муромца , Василья Игнатьевича и богатырей, которые «перевелись»; к третьей: Микулу Селяниновича , Хотена Блудовича , Чурилу Пленковича , Дюка Степановича , Данила Ловченина , сорок калик со каликою, Соловья Будимировича.
Кроме того, этот же автор делит богатырей по областям, в которых они, по его мнению, были созданы народом; так, к Киевской области он причисляет только самого Владимира , Добрыню, а также Вольгу Святославича , Ставра Годиновича , Ивана Даниловича , Чурилу Пленковича и отчасти Ивана Годиновича.
Святогор — ужасный великан, которого даже земля не держит, лежит на горе в бездействии, когда к нему приходит Илья Муромец. Другие былины рассказывают о его женитьбе, о встрече с тягой земной и смерти в волшебной могиле. В некоторых былинах Святогор сменяется позднейшим персонажем Самсоном первоначально — Сэксоном , который назван по отчеству Колывановичем, Самойловичем или Васильевичем. Миллер считает его имя чисто киевским, происшедшим из «святой» и «гора», обозначающих богатыря величиною с гору; по его мнению, первоначально Святогор служил олицетворением громадных, залёгших всё небо, неподвижных туч.
В этом лице, по мнению О. Миллера, умеющем «смешать земных с небесными», является что-то стихийное, титаническое, враждебное земле. Былина — первоначальный миф о Святогоре.
За тем последовало полное отождествление его с лицом Самсона, который является позднейшей подставкой за Святогора и отчасти приставкой к нему по некоторым подробностям. По указанию А. Веселовского «Вестник Европы», , апрель , есть некоторые несомненные черты сходства между Святогором и Аникою-воином , героем одного стиха книжного происхождения, стоящего в зависимости от византийской поэмы о Дигенисе.
Волльнер в имени Святогора видит тоже два слова: свят Егор, таким образом имя Святогора выросло бы на христианской почве; против этого восстаёт О. Миллер, говоря, что между Святогором и Егорьем Храбрым нет никакой внутренней связи.
Как бы то ни было, есть места, где встречается такое сопоставление: Егор Святогор. Волльнер, объясняя происхождение некоторых подробностей в былине, сближает их со стихом о Егоре в немногих, впрочем, эпизодах.
Жданов объясняет выражение Егор Святогор таким образом, что первое название служит настоящим именем, а второе эпитетом. Таким же эпитетом он считает и былинное название богатыря «Святогор», которое встречается тоже в форме «богатырь святогорский»; настоящим же его именем было Самсон ср. Таким образом, в лице Святогора, по спорной версии И.
Жданова мы бы имели сплочённых нескольких лиц: Самсона, Егорья, Аники, Моисея, нартовского богатыря и др. Миллеру, ещё и божества праславянского, управлявшего исполинскими тучами. Микула Селянинович встречается в двух былинах: о Святогоре и о Вольге Святославиче.
На него смотрят тоже различно: О. Миллер в своём «Опыте» говорит, что он своей умелостью выступает из ряда старших богатырей; он представитель земледельческого быта, обладающий не количественной, как Святогор, а качественной силой, которую можно назвать выносливостью.
Он предвещает появление младших богатырей, хотя ещё остаётся земледельческим божеством. В другом месте «Илья Муромец» О. Миллер называет Микулу пахарем, первоначально олицетворением небесного грома, тогда как волшебная его кобылка, которую нагнать нельзя, представляет собою громовую тучу [ источник не указан дня ]. Микула первоначально — бог земледелия [ источник не указан дня ] и о том есть сведения в былине.
Народ представляет себе полёт туч ногами и паханием на небе — молния рассекает небо так, как плуг землю. Теперешнее имя не занято у св. Николая, но под ним скрывается древнее божество грома и молнии.
Он сильно напоминает собою русского бога Перуна, который тоже является покровителем земледельцев [ источник не указан дня ]. Порфирьев, следуя за Буслаевым, говорит, что в лице Микулы Селяниновича представляется образ могучего богатыря крестьянина-пахаря, соответствующего чешскому пахарю Промыслу. Страшная его сила, сопоставление с Святогором и другие черты, в которых он изображается, показывают, что тип его, как и тип Святогора, сложился под влиянием образа какого-нибудь титанического существа, бывшего, вероятно, олицетворением земли или бога-покровителя земледелия.
На это указывает мама и особенно сумочка с тягой земли, с которой изображается Микула и которая, очевидно, есть не что иное, как образ земли.
Но сам он уже представляет не землю как стихию, а идею оседлой земледельческой жизни, в которой он и поставляет свою силу и значение. Волльнеру, Микула — просто св. Николай, хотя возможно, по его мнению, и объяснение его как олицетворение земледелия. С Николаем, но не святым, а с соперником Александра Македонского на Олимпийских играх, сравнивает Микулу Всеволод Миллер; сошку Микулину он производит от узла, завязанного Гордиасом, по происхождению пахарем. О Микуле говорит тоже А. Веселовский в своём сочинении «Южно-русские былины»; по его мнению, Микула Селянинович служит, быть может, отражением царя-пахаря западных легенд: «грандиозный образ царя-пахаря, — говорит А.
Веселовский, — не мог не прийтись по нраву крестьянской среде, хранительнице песни, и, заслонив всё остальное, невольно вызывал вопросы и находил себе в нашей науке — мифологическое объяснение, может быть, безо всякого на то права». Веселовский сближает былину о Вольге и Микуле с известным западноевропейским сказанием «Хождение Карла Великого в Иерусалим и Константинополь»; принимая такое объяснение, Микула Селянинович был бы отражением византийского императора Гугона.
Основные былины о Вольге рассказывают о его чудесном рождении от змея, походе в Индию и противоборстве с Микулой Селяниновичем. Вольга Святославович, оборотень и охотник, относится Проппом к числу самых древних богатырей. В его образе он находит пережитки тотемизма , в то время как более ранняя школа фольклористики стремилась отождествить его с реальными историческими личностями, в частности, Вещим Олегом. Но мифы о Вольге древнеславянские, он является оборотнем-колдуном. О Сухане, или Сухмантие и Сухмане Дамантиевиче, существует одна былина, в которой рассказывается, как Сухан, обиженный Владимиром, лишает себя жизни.
Бессонов видит в нём мифическое существо, В. Волльнер же усматривает в былине сантиментальное влияние новейшей письменной литературы. Также говорит о мифическом значении витязя то, что на монгольском языке сухан — князь реки, вероятно, заимствовано из древнерусского.
От Ивана Колывановича и Колывана Ивановича, которые первоначально составляли одно лицо, в былинах остались только имена, по которым, конечно, трудно судить сколько-нибудь определённо. Дунай Иванович принадлежит к числу богатырей-сватов; по И.
Ягичу Archiv I , он представляет собой персонификацию реки Дуная, как это доказывает постоянно сопровождающий его в былине эпитет «тихий». Миллер видит в нём также олицетворение реки, но не теперешнего Дуная, а реки вообще; он полагает, что слово Дунай было первоначально нарицательным. Река эта была не земной, а небесной, она была вообще вместилищем воды, туч, поэтому богатырь, собственно говоря, мифическое существо, персонификация тучи.
Уже одно сватовство Дуная, по О. Миллеру, указывает на мифический характер богатыря. Бытовая сторона былины отличается от всех других былин древностью общего колорита: нравы здесь ещё не смягчены оседлостью и земледелием.
С другой стороны, в Ипатьевской летописи под и гг. Аксаков в Дунае видит исключительно дружинника: «не похож Дунай на других богатырей; очевидно пришелец из других стран, буйный духом, он отличается какою-то особенною горделивою осанкою».
Стасову, в былине о Дунае сохранился космический стихийный миф, и в этом он согласен с О. Расходится же он с ним тем, что не видит в Дунае унаследованного русскими от арийских предков воспоминания о мифическом существе, а просто тип, заимствованный из мифологических азиатских сказаний.
Так, он сближает Дуная с Сомой, богом луны, героем одного рассказа в Харивансе, с Бгригу из Махабхараты, с Брахманом Сактидева из сборника Сомадевы ; таким образом, отечеством Дуная, по мнению В. Стасова, должна быть признана Индия. Ряд младших богатырей начинает собою главный их представитель, оберегатель русской земли, Илья Муромец. Ему посвящена, сравнительно с другими богатырями, громадная литература, но, несмотря на то, вопрос о нём тоже остаётся далеко не выясненным.
Мы ограничимся здесь указанием на более оригинальные взгляды учёных исследователей, касающиеся этого богатыря, взгляды крайне разнообразные и противоречащие друг другу, так как одни усматривают в Илье мифическое существо, другие видят в нём представителя русского крестьянского сословия, третьи считают его типом заимствованным и, наконец, 4-е смотрят на него как на смешение разнородных элементов: мифических, исторических, бытовых и иностранных.
Самое его название Муромец вызывает несогласие относительно того, первоначально ли оно или нет. Так как Илию Пророка народная фантазия соединила с Перуном, то весьма естественно было и на Илью Муромца, носившего имя Илии Пророка, перенести черты Перуна, бога-громовника".
Если признать мифическое значение Ильи, какое ему придаёт О. Миллер, то уже гораздо рациональнее допустить нечто совсем противоположное, а именно, что Илья Муромец как бог-громовник первоначально носил совсем другое имя и только потом, вследствие сближения его с Илиёй пророком, перенял у последнего теперешнее имя.
О мифологическом значении Ильи Муромца вполне определённо высказывается О. Миллер: он говорит, что хотя Илья становится во главе младших богатырей, понимаемых уже в земском историческом смысле, тем не менее, в основе всякого его похождения почти всегда может быть усмотрен основной, хотя и затемнявшийся, миф. Он первоначально был божеством грома, затем стал земледельческим божеством и наконец — богатырём-земледельцем.
На основной миф ложились толстыми пластами исторически-бытовые наслоения, и под их влиянием характер Ильи изменился; там, напр.
Миллеру, Илья из других богатырей более близок к Потыку и Добрыне. Другие исследователи былин не высказываются столь обще и разбивают былины о Муромце на отдельные сюжеты и каждый момент стараются объяснить отдельно. Главнейшие моменты былин об Илье следующие: Илья сидит сиднем тридцать лет; получает силу от калик перехожих по некоторым былинам, от Святогора , исполняет первую крестьянскую работу, едет к Святогору; получив родительское благословение, он отправляется в Киев; по дороге захватывает в плен Соловья Разбойника, освобождает Чернигов от татар и встречает станишников, которым говорит об Алёше Поповиче.
Приехав в Киев, он пирует у Владимира и в него Алёша кидает ножом; затем Илья — на богатырской заставе вместе с другими своими «братьями крестовыми»; борьба с Поленицей, Сокольником, Жидовином; нехорошие отношения к Владимиру; нападение татар на Киев, Калин, Идолище; битва с татарами, богатыри проставляются вместе с Ильёй; три «поездочки» Ильи Муромца. Не все моменты одинаково разработаны в литературе: одним посвящено сравнительно много исследований напр.
Для получения объективных данных применялась самая современная методика и сверхточная аппаратура. Определён возраст — 40 — 55 лет, выявлены такие дефекты позвоночника, которые позволяют говорить о перенесении нашим героем в юности паралича конечностей строго в соответствии с житием. Установлено, что причиной смерти стала обширная рана в области сердца. Алёша Попович тесно связан с Ильёй Муромцем и с Добрыней Никитычем: он находится в постоянных отношениях с ними.
Кроме того, между Алёшей и Добрыней существует поражающее сходство не в характерах, а в приключениях и некоторых других обстоятельствах их жизни; именно, былины о змееборстве Добрыни и Алёши почти совершенно сходны друг с другом. Исходя из этого, О. Миллер сравнивает Алёшу и Добрыню с индийским Индрой , считает их общеарийским достоянием, перешедшим к нам путём традиции, и видит в них первоначальное олицетворение солнца.
Таким образом, и борьба его с Тугарином принимает естественно мифологическое освещение. Самого Тугарина О.
Миллер считает мифическим существом, А. Веселовский склонён признать в нём половецкого хана Тугархана, М. Халанский же доказывает, что он стоит в ближайшей связи с южнославянскими народными верованиями в чудовищных змеев; он тоже признаёт в Тугарине мифическую основу, затемнённую заимствованными из книжных сказаний чертами; сближение его имени с именем Тугархана он считает шатким и принимает здесь просто случайное созвучие. По Майкову, Алёша Попович представляется воплощением целого ряда порочных свойств: хитрости, эгоизма, корыстолюбия; его характеристику определило, вероятно, его сословное прозвище.
В нём действительно мы находим смешение различных черт; он прежде всего отличается смелостью; но, кроме того, он горделив, спесив, бранчив, задорен и груб; в бою вёрток, хитёр: он, наконец, женский пересмешник.
Приблизительно то же говорит А. Веселовский: «смелый, зарывчивый, дерзкий Алёша старых песен очутился в позднейшем развитии нашего эпоса бабьим пересмешником, злостным наветчиком женской чести и неудачливым ловеласом.
Как совершилось это вырождение, трудно сказать определительно. Быть может, переходная черта: хвастливость». Последние черты характера Алёши ярко выразились в сношениях его с сестрой Збродовичей. И этот факт объясняет О. Миллер мифологически: по его мнению, это выражение тёмного свойства светлого мифического существа, напр. Что касается самих Збродовичей, то они, по П. Бессонову, представляют собою скученных богатырей, зброд, сборных удальцов.
Миллер в «Истории русск. Халанскому, Алёша является северно-русским богатырём. С этим не согласен А. Веселовский «Южно-русск. Как мы видели, М. Халанский допускает это вторжение только в позднейшие летописи. Далее А. Веселовский говорит: «Алёша Попович под влиянием былины, включённый на севере в летопись, приурочился к Ростову и это повлияло несколько на изменение его тона, который в былинах сложился из ряда разновременных наслоений».
Наконец, В. Каллаш «Этнографическое обозрение», , 2, Смесь сближает Алёшу с Александром Македонским, который в единоборстве с Пором употребил ту же хитрость, что и Алёша в бою с Тугарином. Добрыню Никитича уже давно многие сопоставляли с летописным Добрыней, дядей Владимира, и считали его представителем высшего русского общества, типом князя-дружинника.
Халанский видит в нём отражение не только дяди Владимира, но и другого летописного лица, именно рязанского богатыря Добрыни или Тимона Золотой-пояс; таким образом в лице Добрыни былинного слились две летописные личности, одна южно-русская, другая северно-русская. Характерные черты, приписываемые Добрыне в былине, воспевающей его молодость, по В. Волльнеру, перенесены на него от Вольги.
Стасов считает Добрыню отражением Кришны , воплощения Вишну , воспеваемого в Харивансе, против чего протестует О. Миллер, указывая на Добрыню и Алёшу как на мифические, унаследованные русскими по традиции, древнеарийские типы, соответствующие не Кришне, а Индре , и изображающие собою солнце; он сопоставляет тоже Добрыню с Одином.
В первом случае, вопреки В. Стасов считает копией вола-демона Аришты из Харивансы, оказывается здесь занятым из духовных стихов. Во второй былине, по В. Волльнеру, Добрыня служит отражением персидского богатыря из рассказа «История князя Бедра и княжны Гиангары Самандальской» или какого-нибудь другого героя одного из многочисленных восточных рассказов подобного же содержания.
Миллер сравнивают её с Брунгильдой , по В. Волльнеру, она заступает здесь Святогора из былины об Илье Муромце, которого тот спрятал в карман; по М. Халанскому, образ Поленицы, быть может, заимствован из кавказских сказаний, напр.
Миллер видит здесь в Добрыне солнце ср. Халанский сближает его с кавказскими богатырями, так как на Кавказе существует оригинальный обычай ходить на балц, то есть отлучку, без какой-нибудь точно определённой цели и продолжающуюся различно: от 20 лет до 1 недели.
Всеволод Миллер «Этногр. Лермонтовым , вероятно, на Кавказе. В Добрыне можно видеть много кого: бога Солнца, просто князя или купца, высшее общество, древнего героя, и рязанского витязя и т. Майков видит в Добрыне просто представителя высшего класса русского народа: он княжич, богач, получивший высшее образование, стрелец и борец отличный, знает все тонкости этикета, на речах разумен, но он легко увлекается и не очень стоек; в частной жизни он человек тихий и смирный.
Некоторые видят в связи со змееборством и убийством Тугарина тучи , что он либо бог Хорс либо Громовержец под поздним именем Добрыня. Михаила Потыка или Потока сближает с Добрыней и Алёшей то обстоятельство, что он, подобно им, сражается со змеем; в этом змее былин Порфирьев, следуя за Буслаевым, видит то мифическое существо, то аллегорию зла, то, наконец, отражение из Библии исконного врага человека, «который принял на себя вид змея, стал враждебно между первым мужем и первой женой, обольстил первую жену и ввёл первых людей в искушение».
Михаил Потык, как сват, близок, с одной стороны, Дунаю, а с другой — Хотену Блудовичу и двум Иванам: Годиновичу и Гостиному сыну; но вместе с тем он, по О. Миллеру, представитель земской служилой силы. Он непосед, и поэтому, по П. Бессонову, имя его первоначально звучало не Потык, а Поток, что значило «бродячий, кочевой»; он поэтому является идеалом кочевника. С этим не согласен О. Миллер, который замечает, что историческое приурочение Потыка весьма незначительно, а потому он является чистым мифическим существом: он гром, а жена его, Лебедь белая — облако; зимою они оба в могиле, и оживляет их живая вода, весенний дождь.
Во второй части былины Потык сходен с Иваном Годиновичем.
Стасов видит в Потыке две личности: в первой былине о его женитьбе он является отражением Брахмана Руру из Магабгараты, а Лебедь белая — Прамадвары; во второй былине об измене его жены повторяется, история, рассказанная в 6-й главе поэмы о подвигах среднеазиатского богатыря Богдо Гессер Хана, причём Потык это Гессер Хан, а лебедь — его жена Рогмо Гоа.
Иван Гостиный сын уже П. Бессоновым отождествлялся с Иваном Годиновичем. Миллеру, он хотя и принадлежит к богатырской стихии, однако, остаётся почти не затронутым её земским значением. Он, по всей вероятности, местный черниговский богатырь. Веселовский сопоставляет Ивана с героем византийского сказания о Геракле, хотя и не выводит его непосредственно оттуда. Вообще былина об Иване распадается на два сюжета: в первом, говорящем о купле коня, Иван сопоставляется А.
Веселовским с другими сказочными личностями русской народной словесности и отчасти с Ильёй Муромцем. Во втором сюжете Иван сходен с другим Иваном малорусских сказок о Иване и Марье с Бановичем Страхиней сербских песен, с героем русской повести, помещённой в житии Иосифа Волоцкого, с немецким Вальтариусом, польским Вальгержем из Тынца, с купцом из одного рассказа в Панчатантре, о чём говорит В. Волльнер, а по В.
Стасову и М. Халанскому, он просто заимствован: по первому — из песни номских шоров о богатыре Алтын Эргеке, причём Иван является одновременно и Алтын Эргеком, и его братом Алтын Ташем; а по второму — это просто Банович Страхиня или Марко-королевич южных славян. Основная статья: Хотен Блудович.
Последний сват, Хотен или Горден Блудович, обнаруживает, по О. Миллеру, мифическое значение, связанное с бытовым элементом: в нём выразилась родовая основа и варяжские черты характера. Сильно расходятся мнения относительно Соловья Будимировича : П. Бессонов полагал, что под этим именем надо понимать Олега Вещего или по крайней мере идеал основателя русского государства. Ягич имя Соловей выводит из книжного «Соломон» путём народной этимологии. Буслаев и Порфирьев смотрят на Будимировича как на заезжего богатыря.
Миллер сближает его с Соловьём Разбойником на основании издаваемого ими обоими свиста и крика; он видит в обоих звуковую силу великих воздушных явлений с той только разницей, что один из них представляет вредную, страшную, а другой благодатную сторону одного и того же явления.
